Спутник Арсеньева

Однажды, в начале шестидесятых годов, мне попалась газетная заметка о том, что шадринский крестьянин Алексей Мурзин в течение шести лет был одним из спутников и подручных крупного русского ученого и писателя, исследователя Дальнего Востока Владимира Клавдиевича Арсеньева (1872—1930). Этого деятеля науки и литературы широко знают не только у нас, но и за рубежом, а его книги «По уссурийскому краю», «Дерсу Узала», «В горах Сихотэ-Алиня» и «Сквозь тайгу» переведены на многие языки мира.

Ведя географическое и военно-статистическое изучение дальневосточных окраин, землепроходец осуществлял свои научные экспедиции с помощью небольшого отряда сибирских стрелков и уссурийских казаков. Вот в этом отряде с 1902 по 1907 год и служил наш земляк А. Ф. Мурзин, уроженец деревни Коврига Шадринского уезда. И в книгах выдающегося ученого это имя встречается нередко.

Так, в известном научно-художественном труде «По Уссурийскому краю» В. К. Арсеньев увлекательно рассказывал о том, как Мурзин охотился за пчелами. Однажды, когда отряд был на биваке и казаки пили чай, кто-то решил учинить охоту за пчелами. Тут же, недалеко от костра, выставили чашку с остатками меда. И, как пишет автор, «на биваке немедленно появились пчелы — одна, другая, третья... Одни пчелы улетали, а другие торопились вернуться и вновь набрать меду.

Разыскать мед взялся казак Мурзин. Заметив направление, в котором летали пчелы, он встал в ту сторону лицом, держа в руках чашку с медом. Через минуту появилась пчела. Когда она полетела назад, Мурзин стал следить за ней...» Потом прилетела другая. Стрелок медленно, но верно, в течение более часа продвигался к пчелиной борти и все-таки ее обнаружил¹. Да, завидное терпение было у Алексея Мурзина.

Но как же попал безвестный крестьянский парень в отряд знаменитого исследователя? Разгадка кроется в личных качествах солдата.

Выбор Арсеньева пал на него, как на постоянного участника экспедиций, далеко не случайно: зауралец был блестяще подготовленным как в физическом, так и в боевом отношении, что крайне важно для продолжительного путешествия в условиях тайги. Выросший в трезвой крестьянской семье, Алексей был прилежным хлеборобом и страстным охотником. Большое значение имело и то, что по натуре это был человек неунывающий, общительный, можно сказать,— весельчак, кроме того — смекалистый и мастеровой.

Вот что рассказывал о нашем земляке брат путешественника А. К. Арсеньев:

— Мурзин был неутомим в ходьбе, стрелял пулей в утку, имел медаль за отличную стрельбу (в армии получить такую награду нелегко), хорошо ориентировался в дремучем лесу, плавал и нырял как рыба, был собою строен и статен, хорошо пел и плясал, мог починить любую вещь — от очков до самовара².

Под стать Мурзину были и его друзья-сослуживцы — Поликарп Олентьев, Мелян и другие. А какое большое значение придавал помощи простых солдат и казаков в своей трудной и опасной работе исследователь и певец Дальнего Востока, можно заключить из его следующих слов:

— Если бы не отвага и мужество стрелков и казаков, которые мне помогали, никогда бы мне не одолеть уссурийских лесов, не совершить путешествий и не написать книг.

Непредвиденные опасности таежной жизни подстерегали на каждом шагу. Вспомним, как Мелян всю ночь пролежал под убитым тигром, как Мурзин провалился в волчью яму...

Арсеньев, когда уходил от основного состава экспедиции, нередко брал с собой Мурзина. Так однажды, когда его помощники проводили съемку и рекогносцировку местности в окрестностях залива Ольги, он отправился исследовать реку Арзамасовку вместе с Мурзиным и еще двумя казаками.

Оставив спутников на биваке, Арсеньев и Мурзин ушли на охоту, в разные стороны, но к вечеру ученый заблудился, а тут, как назло, пошел дождь. У Владимира Клавдиевича не оказалось спичек, и он не мог разжечь костер, поэтому делать привал было бессмысленно. Продираясь в темноте по бурелому, где и днем-то трудно пройти, он несколько раз падал, ушиб колено, пока верный Леший³ не вывел его на тропу. А затем, уж совершенно обессилевший, он сел на пень и задремал.

Но ют за деревьями показался огонек, и сначала подумалось, что это галлюцинация... Арсеньев осторожно подошел к костру, но возле него никого не оказалось. Дурной знак! Уж не хунхузы⁴ ли затаились?! Но Леший выбежал к костру и, подскочив к одному из деревьев, дружески замахал хвостом. Оказалось, что за дерево предусмотрительно спрятался Мурзин, услышав осторожные шаги в лесу. Он тоже заблудился, но оказался предусмотрительней своего начальника, захватив спички. Приключение закончилось благополучно, и охотники ночевали на мягком пихтаче у костра, под высокой елью...

Когда экспедиция находилась в долине реки Фудзин, то обнаружилось, что лошади, измученные таежным гнусом и тяжелыми переходами, сильно похудели и устали. Владимир Клавдиевич решил переправить часть груза по реке на лодке, купленной у местных жителей. Но почитайте, что произошло дальше.

«Как только лодка вышла на середину реки, один из пассажиров потерял равновесие и упал. Лодка тотчас перевернулась. Стрелки умели плавать и без труда добрались до берега, но ружья, топоры, запасные подковы, пила и ковочный инструмент утонули.

Лодку скоро задержали, но впопыхах потеряли место, где произошло крушение.

В команде нашлись два человека — Мурзин и Мелян,— которые умели нырять. До самых сумерек они бродили по воде, щупали шестами, закидывали веревки с крючьями, но все было напрасно»⁵.

Владимир Клавдиевич по достоинству отблагодарил шадринца за верную службу. По его представлению Мурзин был награжден медалью «Отличный стрелок» и карманными серебряными часами. Арсеньев также подарил ему на память двухметровый плюшевый ковер с изображением уссурийского тигра, встреча с которым, надо полагать, навсегда врезалась в память.

Вообще, эти яркие годы для зауральца были незабываемыми. Его родственница А. А. Мурзина рассказывала:

— Я очень хорошо помню Алексея Фотиевича и его семью. Со своим мужем, который доводился ему племянником, мы часто бывали в гостях у Мурзиных в Шадринске. Свежи в памяти рассказы о походах по Уссурийскому краю, о неутомимом и заботливом начальнике Владимире Клавдиевиче Арсеньеве, о следопыте Дерсу Узала. До сих пор кажется, что все это было совсем недавно, а ведь прошло уже много-много лет⁶.

Вспоминал о Мурзине и сам путешественник, при этом называя его ласково «борода», «бородач Мурзин».

Последние годы жизни Алексей Фотиевич прожил в Шадринске. Он встретил Советскую власть сочувственно, принимал участие в коммунистических субботниках и похоронах жертв белогвардейского террора на площади Революции.

Умер А. Ф. Мурзин в 1926 году.

В Шадринске, по улице Февральской, 18, сохранился дом, в котором жил спутник отважного исследователя. Это уже «не первой молодости» строение под железной крышей. Аккуратные, дощатые сени, небольшой дворик и огород. В прихожей, как можно догадаться, были когда-то полати и русская печь. Домик, где жил Алексей Мурзин, находится в западной части города, в бывшей рабочей слободке, возникшей около мешочной фабрики.

Мне приходилось разговаривать со старожилами-соседями, которые помнили Мурзина и его рассказы о необычной службе в отряде Арсеньева. Не забывают о земляке и в деревне Коврига Шадринского района.

Много сделал для закрепления памяти о следопыте его сын, врач С. А. Мурзин-Минич. В частности, он передал в фонды городского краеведческого музея карманные часы отца и несколько любительских фотографий, помогающих воссоздать образ этого бесстрашного и неутомимого помощника В. К. Арсеньева, а также два письма сына ученого В. В. Арсеньева Мурзину-Миничу.

Заканчивая рассказ о земляке, хочу сказать, что он умер не очень старым — ему было только 53 года. Видимо, немало здоровья отняла у него уссурийская тайга и дебри Сихотэ-Алиня.

¹ В. К. Арсеньев. По Уссурийскому краю. Путешествие в горную область Сихотэ-Алинь. М.: Мол. гвардия, 1933, с. 65—66.

² Г. Пермяков. Верный спутник Арсеньева.— Шадринский рабочий, 1967, 10 сентября.

³ Леший — собака Арсеньева.

⁴ Хунхузы (краснобородые) — участники вооруженных банд, действовавших на Дальнем Востоке.

⁵ В. К. Арсеньев. Указ. соч., с. 88.

⁶ К. Михайлов. Письмо из Шадринска.— Магаданская правда, 1962, 11 февраля.