Автор «Дубинушки» А. А. Ольхин (1839— 1897)

Курганский профессор Михаил Данилович Янко еще в 1960 году выпустил в свет сборник очерков «Литературное Зауралье», в котором буквально открыл для своих земляков многие интересные литературные имена, связанные с нашим краем. Вот на страницах этой книги я вычитал об авторе текста известной песни «Дубинушка» А. А. Ольхине (1839— 1897) ¹.

Оказывается, в восьмидесятых годах он проживал в Шадринске как политический ссыльный. Именно в те годы здесь и возникла небольшая колония ссыльных. В 1883 году сюда приехала ссыльная народоволка К. О. Лебедева, под негласным надзором полиции в городе проживал ее родственник А. В. Троицкий. Сюда же по этапу из Сольвычегодска прибыл С. А. Кузнецов².

Как-то в музее зашел разговор о ссыльном поэте и краевед-любитель В. Н. Иовлева сообщила, что на старом Воскресенском кладбище сохранилась могила его жены. Мы были удивлены таким известием. Ведь одно дело читать книгу о пребывании Ольхина в городе, и совершенно другое — видеть вещественный памятник.

И вот вместе с Викторией Николаевной пробираемся по зарослям старинного парка-кладбища и под кустами акации находим невысокий мраморный памятник столетней давности, а на нем высечены слова:

«Народная учительница Варвара Александровна Ольхина жена политического ссыльного 1850—1881 »³ Значит, А. А. Ольхин похоронил свою жену в Шадринске... А нет ли других следов пребывания его в нашем городе? Поиски продолжались в читальном зале Шадринского филиала государственного архива Курганской области. На рабочем столе появились хорошо сохранившиеся фолианты журналов Шадринского уездного земства... А вот и об Ольхине.

Осенью 1882 года знакомый чиновник пригласил его принять участие в ревизии земской больницы. А во время проверки А. А. Ольхин, как и следует ревизору, стал критиковать постановку медицинского дела в Шадринске. Это не понравилось и больше его ни в какие комиссии не приглашали. А через непродолжительное время в здании уездной земской управы состоялись выборы почетных мировых судей. Александр Александрович также пришел в земское собрание и находился там среди публики. Избирали гласные (депутаты.— Л. О.) уездного земского собрания. В числе предложенных кандидатов были судья, врач и несколько купцов.

После того, как предложили кандидатуры, объявили перерыв, во время которого разговорчивый Ольхин беседовал со знакомыми гласными. Прожив более двух лет в небольшом городке, он хорошо знал местных «самоварников и аршинников», и об одном кандидате в судьи отозвался так:

— Если этот кандидат попадет в судьи, то всем гласным будет стыдно.

Земцам не понравилось вмешательство в их дела и они, раздраженные, особенно председатель собрания, принялись обсуждать вопрос о том, как бы удалить Ольхина из помещения управы. Но к чему бы придраться? Оказывается, он был «виноват» в том, что, заходя в кабинеты управы и разговаривая со служащими, мешал им работать...⁴

Еще до жительства в Шадринске имя Ольхина почиталось среди народников и революционно настроенной молодежи не только как мужественного адвоката, блестяще выступавшего на политических процессах, но и как автора политических стихотворений. Так, особой популярностью пользовалось его стихотворение «У гроба», опубликованное в первом номере «Земли и воли». Оно было посвящено народовольцу С. М. Кравчинскому, убившему шефа жандармов Мезенцева. Это произведение наполнено страстным обличением существующего режима, в нем дана гнетущая картина бесправной Руси⁵.

Поэтическими опытами А. А. Ольхин увлекался и в годы ссылки. Здесь он переработал в революционном духе стихотворение поэта В. И. Богданова о дубинушке. Вариант «Дубинушки» в обработке ссыльного поэта стал песней еще при его жизни. Впервые песня была опубликована в 1885 году, когда Ольхин жил в Шадринске. В дальнейшем мелодия ее была обработана неизвестным композитором, и с середины девяностых годов «Дубинушка» становится одной из популярных революционных песен.

И на Волге-реке, утопая в песке,

Мы ломаем и ноги и спину,

Надрываем мы грудь, и чтоб легче тянуть,

Мы поем про родную дубину.

Ой, дубинушка, ухнем!

Ой, зеленая, сама пойдет!

Сама пойдет!

Подернем-подернем! Да ухнем!

Но ведь время придет, и проснется народ,

Разогнет он избитую спину.

И в родимых лесах на врагов подберет

Здоровее и крепче дубину.

Стоит сказать еще об одном занятии, которое нашел А. А. Ольхин в Шадринске. Он участвовал в любительских спектаклях, которые давались у Шорнингов.

А дом, где жил провизор Конрад Шорнинг, или как его называли здесь на русский лад Кондрат, сохранился до настоящего времени. Это довольно оригинальное для здешних мест строение, спланированное на два крыла, с мезонином по центру и двумя балконами к нему. Однако при близком знакомстве оказывается, что это вовсе не мезонин, а второй этаж центральной части здания. Когда же мы входим внутрь дома, то попадаем в девятнадцатый век.

Вот хорошо сохранившаяся деревянная лестница с точеными решетками перил, ведущая на второй этаж. Вот высокие двери комнат, скромная лепнина потолков. В общем все как в старину. А где же проходили спектакли, в которых принимал участие Александр Ольхин?

В то время в городе, кроме любительских, существовали и частные подмостки для профессиональных трупп, например «зало» Ушковой — там бывал весь город. А спектакли у Шорнингов собирали небольшое демократическое общество.

Конрад Шорнинг был одним из первых аптекарей в городе, причем его аптека пользовалась популярностью не только в Шадринске, но и в уезде.

Провизор дал своим детям трудовое воспитание. Одна из его дочерей, Раиса, работала учительницей первого женского приходского училища в Шадринске, вторая — Элеонора — стала актрисой.

И еще один штрих. Политические ссыльные разборчивы в знакомствах. А с другой стороны, с ними, дабы не скомпрометировать себя в глазах властей, не каждый «добропорядочный» гражданин старался заводить знакомства. Однако А. А. Ольхин охотно посещал Шорнингов, так как здесь его радушно принимали.

Он даже повлиял на судьбу одной из их дочерей.

Когда В. П. Бирюков собирал сведения о ссыльном поэте, то однажды прослушал взволнованный рассказ о нем актрисы Элеоноры Светловой-Канунниковой (урожденной Шорнинг):

— Вы спрашиваете, знаю ли я Ольхина? Господи, да как же не знать Александра Александровича. Это же мой крестный! Не такой, как обычно, а по театру. У моих родителей в доме давались спектакли, конечно, любительские. Ну, и я участвовала. Я тогда еще девушкой была. И Александр Александрович тоже участвовал. Он ведь, вы знаете, был сослан к нам в Шадринск. И вот, видимо, заметил у меня какое-то дарование и однажды давай убеждать меня:

— Вам, голубушка, надо настоящей артисткой быть.

— Как,— спрашиваю,— настоящей артисткой?

— Ну,— говорит,— учиться этому делу и сделаться профессиональной артисткой, так как у вас не только призвание, но и талант есть. Да, да, талант!

И вот уговаривать, уговаривать — и уговорил. Так я и сделалась артисткой»⁶.

Вполне вероятно, что у Шорнингов встречались Ольхин и Мамин-Сибиряк. Факт их дружбы давно установлен, и как бы дополнительным доказательством этого является записка Ольхина к своему уральскому другу, написанная 22 июня 1888 года, в которой говорится о предстоящей встрече с писателем и его супругой Марией Якимовной.

Записка эта, хранящаяся в Центральном государственном архиве литературы и искусства в Москве⁷, позволяет думать, что Александр Александрович после Шадринска некоторое время проживал в Екатеринбурге. Но, видимо, непродолжительное время, так как он не попал в поле зрения мемуаристов, писавших о Мамине-Сибиряке того периода⁸.

¹ М. Д. Янко. Литературное Зауралье. Курган, 1960, с 14—19.

² В. Бирюков. Шадринск — место политической ссылки при царях.— Путь к коммунизму, 1930, 16 июля; А. Кузнецов. В северном краю. М., 1972, с. 151.

³ В настоящее время памятник утрачен.

⁴ А. Пролубников. Ольхин в Шадринске.— Шадринский рабочий, 1968, 26 октября.

⁵ А. А. Ольхин. У гроба.— Земля и воля, 1878, № 1, с. 10.

⁶ М. Д. Янко. Литературное Зауралье, с. 18—19.

⁷ ЦГАЛИ, ф. 136. оп. 1, д. 96.

⁸ Д. Н. Мамин - Сибиряк в воспоминаниях современников. Свердловск, 1962.